Невероятные приключения реконструкторов в Сибири, - Страница 50

— Ни с кем я ругаться не собираюсь.

— Точно? Вот и замечательно. Значит, разрядилась и успокоилась. Может, повторишь сейчас по-нормальному, не повышая голоса, то, что пыталась сказать минут десять назад?

— Повторю. Только пускай люди из Тулы сюда подойдут…

Пока туляки все еще с некоторой опаской рассаживались вокруг крыльца, а Вован вызывал на сходку ликвидаторов, погода с неуловимой быстротой начала улучшаться. Тучи редели и истончались, проглянуло солнышко.

— Смотри-ка, — шепнул Петрович Глебу. — Успокоилась девочка, и на улице разгулялось…

— Вы думаете, это она грозу вызвала? — не поверил «гладиаторец». Он, конечно, видел уже реальное применение магии дроу, но в том, что ведьмачка может управлять погодой, сильно сомневался. Да она и сама не далее, как два дня назад, утверждала, что бытовая магия темным эльфам не доступна.

— Как знать… как знать… — протянул Петрович.

— Есть одно житейское правило, — заявила Инари, когда все заняли свои места. — Ему в Каер Морхен начинали учить раньше, чем формулам заклятий. Оно гласит: «Заклинания часто не удаются. А особенно часто они не удаются, если кастующий не соразмеряет свои желания и возможности».

— Это мы заметили, — с серьезной миной кивнул Пашка прежде, чем Иван успел двинуть его локтем под ребра, предлагая помолчать.

— Этого вы не могли заметить, — холодно сверкнула глазами ведьмачка, — поскольку ни одного серьезного заклинания еще не видели. А если ты имеешь в виду эту тряпочку, — она потрясла разукрашенный темно-бурыми пятнами платок, — то чертовски ошибаешься. Здесь совсем другая история, вас не касающаяся. А надо вам знать вот что. Если заклятие не удается — я сейчас говорю о сильных заклятиях — то, в лучшем случае, кастующего размазывает по стенке, а в худшем то место, где он находится, попросту выворачивает наизнанку.

— Это как? — удивился Вован, которому услышанное, кажется, тоже было в новинку.

— Происходит замещение. Кусок вашего мира с центром в месте нахождения колдуна выбрасывает в один из Пограничных миров, притягивая взамен кусок того мира. Окрестности при этом трясет в прямом и переносном смысле слова, тьма разбегается, как круги от брошенного в воду камня, а в самых слабых местах мирового полотна, затронутого тьмой, образуются прорывы. Ничего не напоминает описание?

— Рассказ Кота, — растерянно пробормотал Глеб. — Точь-в-точь. И взрыв был, и лес, черт знает откуда появившийся. Ведь есть же лесные миры?

— Есть. Леса во многих мирах есть. В том же самом Чернолесье, или в Закатных Холмах… Хотя, если прорыв все-таки произошел и если он произошел в Чернолесье, то с человеческой точки зрения я вашим друзьям не завидую.

— А что, такое страшное место? — спросил Князь.

— Кому как. Мне, например, дом родной. А люди — те, кто знает, — его сторонятся всеми силами. Даже из ведьмаков туда мало кто по своей воле ходил.

— И еще меньше возвращались, — подсказал Ленька.

— Возвращались. Еще как возвращались. Ты, если уж Хорта слушаешь, напоминай ему время от времени, что рассказывать лучше о том, что сам видел, а не о том, что слышал за кружкой вина.

— Отвлекаешься от темы, — терпеливо напомнил Вован.

— Отвлекаюсь, — согласилась ведьмачка на редкость мирно. — Чернолесье — дикий мир, и плохо, если оно появляется вблизи человеческого жилья. Ведь прорыв не зарастает сам собой, миры так и остаются соединенными.

— То есть, по-твоему, мы, когда домой вернемся, сможем с этими чернолесцами друг к другу в гости ходить? — подытожил Пашка.

— Сможете. Хотя не уверена, что там вам будут рады.

— Звучит фантастически, — признался Иван.

— Сказать по-честному? Я бы предпочла, чтобы для вас все это так и осталось фантастикой. Только слишком уж много совпадений получается. У меня мысль о сбое в заклинании еще при встрече с волной тьмы возникла. Правда, я-то думала, что он где-то здесь, у нас случился. А чтобы волна за несколько тысяч километров прокатилась… Даже представить не могу, что должно было произойти. Но уж точно ничего хорошего.

— Изумительно! — Иван все-таки добрался до сигареты и закурил. Степаныч и пара ликвидаторов последовали его примеру. — То, что все плохо, мы сегодня слышали уже два раза. Ты говоришь это в третий. Верить, конечно, чертовски не хочется, но, кажется, придется…

— Но тогда нам тем более надо торопиться, — забеспокоился Шурик. — Чего же мы здесь прохлаждаемся?

— А что, по-твоему, надо делать? — прищурился Иван, выдохнув тонкую струйку дыма.

— Брать сумки в зубы и двигать в это Каменное, Угольное, или как его там. К железной дороге, короче!

— В Рудное, что ли? — сообразила ведьмачка. — Ох, и не скоро же вы дотуда доберетесь.

— Почему не скоро? Полтора дня, и на месте.

— Если напрямик, то да. Только сейчас к Рудному нет прямой дороги. В ту сторону через трясину вообще нет пути, только с поздней осени, когда подмораживает, и до весенней распутицы. Сейчас же придется делать огромный крюк — выходить на автомобильную трассу, по ней подниматься к Свиточу. Оттуда, не доходя до города, сворачивать на грунтовую дорогу. Она в конце концов к рельсам выведет, но по ним до станции еще километров шестьдесят идти придется. Рассчитывайте дня на четыре, не меньше.

— На четыре? — Шурик с подозрением обернулся к Вовану. — А как же за полдня? На кельпи?

— Так вот, кто вас просвещал?

— Ну, было немного… — смущенный ликвидатор скреб в затылке. — Но я же только правду рассказывал.

— Правду, не спорю. А не помнишь, когда мы туда ездили?